Временное затишье в Пакистане, наступившее после недавних парламентских выборов, закончилось очередным кровавым терактом. Терактом тем более громким, что погибшими оказались иностранные туристы. Группа боевиков напала на туристический лагерь у подножия пика Нанга-Парбат на севере страны, расстреляв десять человек. Информация с пакистанских гор приходит с большой задержкой, поэтому сначала появились противоречивые слухи, что среди убитых есть и русские. Затем выяснилось, что среди погибших русских нет, но есть граждане США, Украины, Литвы, Словакии, Китая, Непала и гид-пакистанец.
Ответственность за теракт взяли на себя сразу две исламистские группировки: «Джундалла» («Воины Аллаха») и Техрик-е талибан-е Пакистан (Движение талибов Пакистана). В самом Пакистане теперь задаются вопросом, кто именно убил туристов и почему. А за пределами Пакистана нередко задают и другой вопрос: какие вообще туристы могут быть в этом нестабильном и фанатичном Пакистане? Что там вообще смотреть-то – женщин в паранджах?
Забытый туристический рай
На самом деле большинство пакистанок не носит ни бурку (балахон, закрывающий лицо и фигуру), ни паранджу, знакомую нам по «Белому солнцу пустыни». Классическую паранджу с сеткой из конского волоса вообще уже мало где носят. В Пакистане женщины ходят в шальвар-камисах: брюках-шальварах с блузками разных расцветок. А что до интересностей, то Пакистан – одна из самых интересных стран, которые мне приходилось видеть.
Самое забавное, что про эту страну, точнее, про ее достопримечательности многие знают с детства – по книгам. Только не знают, что речь идет о Пакистане. Знаменитый роман Киплинга «Ким» начинается в Лахоре – мальчишка Кимберли О’Хара (Ким) сидит верхом на пушке Зам-Зама, своего рода царь-пушке старинной Индии, установленной напротив Аджаиб-Гхара (Дома чудес), как называли лахорский музей. Киплинг очень любил Лахор, который после раздела Британской Индии в 1947 году отошел к Пакистану. Зам-Зама и сейчас стоит напротив музея, только нового. Рядом с Лахором, вокруг местечка Хиран-Минар, сохранились остатки джунглей, где по легенде жила Золотая Антилопа – та самая, из популярного советского мультфильма Льва Атаманова.
«Баллада о Востоке и Западе» того же Киплинга, откуда к месту и не к месту цитируют отрывок, что «Запад есть Запад, Восток есть Восток, и с мест они не сойдут», основана на истории, произошедшей в Зоне племен – территории на пакистанском северо-западе. Исторический центр Зоны – ущелье Хайбер, через которое на Индостан прошли все завоеватели «страны сказочных богатств» Индии от племен древних ариев до Александра Македонского. Когда-то неподалеку от Зоны племен отлеживался раненый и больной тифом полевой хирург 66-го пехотного Беркширского полка Джон Хэмиш Ватсон, еще не знавший, что по возвращении в Лондон познакомится с Шерлоком Холмсом.
Самым знаменитым из археологических памятников Пакистана остаются развалины Мохенджо-Даро – середины третьего тысячелетия до нашей эры. Загадочный гигантский древний город с большим бассейном в центре, мощеными улицами и канализацией породил множество мифов – сторонники НЛО даже утверждают, что город был уничтожен инопланетянами, сбросившими атомную бомбу. А ряд районов Пакистана в древности относились к буддийской культуре Гандхары, той самой, что и Будды в афганском Бамиане, взорванные талибами. Поблизости от того же Пешавара немало буддийских развалин, полюбоваться которыми любил молодой офицер Уинстон Черчилль, служивший в этих местах.
Так что неудивительно, что еще совсем недавно Пакистан был одной из самых популярных в регионе туристических стран. Сюда ездили не пиво пить на пляже (спиртное тут вообще-то запрещено), а посмотреть на исторические места и памятники. Особенно много было японцев, американцев и британцев – студентов, пенсионеров, семейных пар. По дорогам попадались какие-то постаревшие хиппи в майках с надписью «HippieWay», вдохновенно дымящие местной коноплей. Я еще застал времена, когда в Зону племен по проложенным британцами рельсам старинный паровоз периодически возил поезд с туристами – из Пешавара в Хайбер. И попасть на этот поезд было совсем не просто: билеты раскупались за месяц. Рядом с Мохенджо-Даро был построен небольшой аэропорт – ежедневно самолеты привозили толпы иностранных туристов из Карачи.
Все это было не так уж и давно. И резко закончилось в начале двухтысячных – со стартом военной операции против талибов в соседнем Афганистане. Тогда правительства тех западных стран, чьи солдаты вошли в состав международного контингента, рекомендовали своим гражданам воздержаться от турпоездок в Пакистан. А потом, после событий у Красной мечети в Исламабаде в 2007 году, когда боевики-исламисты устроили в столице вооруженный мятеж, страну захлестнули теракты. Редкая неделя обходилась без мощных взрывов, устроенных смертниками, или обстрелов. Взрывы гремели и близ отелей с иностранными туристами. И тогда уже самые отчаянные иностранные туристы практически перестали приезжать.
Последними, кто еще активно продолжает ездить в Пакистан, остаются скалолазы и альпинисты. Что неудивительно: в Пакистане расположено «место горной встречи» – точка, где сходятся три великие горные системы: Гималаи, Гиндукуш и Каракорум. Север Пакистана – это огромное количество скал, гор и снежных пиков на любой вкус. Из 14 восьмитысячников планеты пять находятся на подконтрольной Пакистану территории, в том числе вторая по высоте вершина мира К2 (она же Чогори). А также девятый в мире по высоте, но один из самых опасных для восхождения пиков Нанга-Парбат, его иногда называют Горой-убийцей – из-за большого числа альпинистов, погибших на пути к вершине (65 человек). Теперь к траурному списку Нанга-Парбата добавились еще десять спортсменов, расстрелянные боевиками. Все убитые готовились к восхождению на этот пик.
Национал-джихадисты
В самом Пакистане подобного теракта никто не ожидал: в горной области Гилгит, где это произошло, ничего подобного никогда не случалось. К туристам здесь всегда было хорошее отношение: альпинисты остаются важной статьей дохода для этого района, где немало мужчин работают гидами для горных туристов, проводниками и носильщиками для альпинистов. Подъем на ту же К2 стоит минимум 8 тысяч долларов на человека, включая недешевую лицензию, услуги носильщиков, другие расходы, и потому пакистанские власти весьма заинтересованы в иностранных спортсменах.
Как только стало известно, что ответственность за теракт взяла на себя группировка «Джундалла», в местной прессе сразу появилось слово Белуджистан. Это одна из четырех пакистанских провинций – самая бедная среди всех и при этом самая богатая полезными ископаемыми. Здесь расположено крупнейшее в стране месторождение природного газа Суи, также есть месторождения хромитов, угля, серы, нефти.
Многие племенные вожди белуджей, которые и дали название провинции, требуют от центральных властей платить больше за транзит газа и разработку полезных ископаемых. Здесь давно говорят, что центральные власти грабят их богатые месторождения, но мало делают для развития небогатого региона. В провинции активно действует несколько антиправительственных группировок, в том числе «Джундалла». Однако область Гилгит с пиком Нанга-Парбат весьма далека от Белуджистана. Да и вообще, при чем тут альпинисты?
«Если это действительно была белуджистанская группировка, то, возможно, ее целью были прежде всего китайцы. Остальные могли быть убиты, потому что оказались вместе с ними», – сказал Slon известный пакистанист, заместитель директора Института востоковедения РАН Вячеслав Белокреницкий.
Китай – основной экономический и политический партнер Пакистана. Здесь работают сотни китайских специалистов. В том числе в Белуджистане, где активны китайские компании. Например, в 2002–2007 годах китайцы построили в Белуджистане новый глубоководный порт Гвадар и сейчас ведут работы по его развитию. А для местных радикалов китайцы стали символом «чужеземного вторжения и эксплуатации», против которого они борются – в самом Белуджистане нападения на китайцев давно не редкость.
Но вскоре после «Джундаллы» ответственность за теракт на себя взяла и самая известная в Пакистане радикальная группировка – Движение талибов Пакистана. На самом деле особого противоречия здесь нет – талибы имеют тесные связи с разными исламистскими группировками и вполне могли оказать помощь белуджистанским коллегам.
Интереснее другое – еще недавно в среде националистов-белуджей самой активной была Армия освобождения Белуджистана (АОБ). Это довольно загадочная банда, о структуре которой известно мало, как полагают, появилась в 1980-е годы, объединив левацки настроенную молодежь из числа студентов. «Армия освобождения» многие годы брала на себя ответственность практически за все громкие теракты, происходящие в провинции. Боевики этой группировки, похоже, чаще читали Маркса, чем Коран.
Но теперь в провинции на первый план постепенно выходит исламистская «Джундалла», завязавшая тесные связи с талибами – и пакистанскими, и, по некоторым сведениям, афганскими. И это явное свидетельство того, что радикальные силы в Пакистане (а здесь их полно на любой вкус: леваки, националисты и, конечно, исламисты) уверенно «зеленеют».
Если целью белуджистанских радикалов было убийство китайцев и желание погромче заявить о себе, то талибы, в свою очередь, утверждают, что эта атака – месть за гибель одного из их лидеров во время налета американского беспилотника. Но, полагаю, главная цель была другой: показать всем, что центральная власть в Пакистане не в состоянии контролировать страну. Показать новому пакистанскому правительству Наваза Шарифа, что стоит быть посговорчивее в переговорах с радикалами. Иначе Пакистан может лишиться доходов от и без того дышащей на ладан туриндустрии. Власти теперь осуждают боевиков и клянутся обеспечить безопасность спортсменов. Но можно не сомневаться, что любители гор теперь десять раз подумают, прежде чем ехать в горный пакистанский север.