Обвиняемые по уголовному делу по факту крушения самолета Falcon 50, произошедшего в ночь на 21 октября прошлого года в аэропорту «Внуково», приступили к ознакомлению с материалами уголовного дела. В деле – более 100 томов, и процесс может растянуться на несколько месяцев.
Между тем, как стало известно «Новой», из «основного» дела, по которому обвинение предъявлено сотрудникам наземных служб аэропорта и диспетчерам, в отдельное производство выделено еще одно уголовное дело – в отношении собственников аэропорта «Внуково». А 21 марта получила огласку информация о том, что фигурантами дела о крушении Falcon стали также руководитель Московского центра автоматизированного управления воздушным движением (МЦ АУВД) Владимир Ужаков и его заместитель по организации воздушного движения Александр Повалий.
В минувший понедельник в Москву прилетел Патрик Вервель, муж погибшей в авиакатастрофе стюардессы Русланы Вервель. Он заключил соглашение с адвокатом Александром Карабановым, который будет представлять интересы француза в новом уголовном производстве.
– Патрик обратился ко мне, чтобы у него была возможность в рамках УПК контролировать действия следователя в установлении истины по делу, – рассказал Карабанов «Новой». – Мой доверитель сомневается в объективности расследования. Он не верит в официальную версию, что в ночь на 21 октября в аэропорту Внуково произошел несчастный случай, и предполагает, что авиакатастрофа – результат террористического акта.
Напомним, в результате этой авиакатастрофы погибли глава французской нефтегазовой компании Total Кристоф де Маржери, пилоты частного самолета Falcon Янн Пикан, Максим Рассья и стюардесса Руслана Вервель. В рамках возбужденного уголовного дела были арестованы ведущий инженер аэродромной службы аэропорта Владимир Леденев, водитель снегоуборщика Владимир Мартыненко и диспетчер Александр Круглов. Под домашним арестом по данному делу находятся диспетчер-стажер Светлана Кривсун и руководитель полетов аэропорта «Внуково» Роман Дунаев.
Мы встретились с Патриком Вервелем. Он рассказал «Новой», почему он не верит в официальную версию следствия:
– В этой катастрофе много неувязок и необъяснимых совпадений. В СМИ много пишут, что она произошла в результате халатности и несогласованности действий наземных служб. Но мне все равно непонятно, почему снегоуборочная техника оказалась на взлетно-посадочной полосе, когда в Москве в тот роковой день не было снега – шел дождь. Мне непонятно, как водитель снегоуборщика Мартыненко, который больше десяти лет работал во Внуково, мог «потеряться» на взлетной полосе?
Еще большее недоумение Патрика Вервеля вызывает «самоустранение» от контроля за следствием семьи погибшего де Маржери:
– Я общался с дочерью де Маржери, она говорит, что ее отец был большим другом России, был знаком с президентом Владимиром Путиным, он открыто выступал против санкций в отношении России, Total подписывал договор с «Новатеком». Его смерть выгодна только противникам России и лично Владимира Путина. И мне непонятно, почему семья устранилась от этого уголовного дела и не стала оформлять документы, чтобы получить права потерпевших. Видимо, это большая политика.