Набирает силу скандал вокруг интервью, которое Ксения Собчак взяла у только что освободившегося Виктора Мохова, прозванного «скопинским маньяком». В начале марта он вышел из колонии, где провел 17 лет за то, что похитил двух несовершеннолетних девушек, удерживал их в своем подвале и насиловал в течение трех лет.

Интервью, которое вышло на канале Собчак в YouTube 22 марта. уже к полудню 23 марта собрало 1,5 миллионов просмотров, 42 тысяч лайков и 27 тысяч дизлайков. Как уже сообщили «Новые Известия», глава Союза журналистов России Владимир Соловьев даже предложил законодательно запретить осужденным давать интервью в СМИ. В этом его поддержал и Владимир Жириновский:

«Ну вот Собчак взяла интервью у скопинского маньяка. Давайте проект закона: запретить брать интервью у лиц, отбывших наказание, связанное с насилием над личностью человека, или убийц.

Дали деньги ему — 3 млн рублей, чтобы он дал интервью. <…> И он уже обещает снова заняться одной из бывших пленниц — это что такое? И вы даете это в эфир на миллионы?»

А депутат Госдумы Оксана Пушкина попросила генпрокуратуру проверить слова “скопинского маньяка” Виктора Мохова о готовности “опять заняться” одной из своих жертв.

«Катя там жила – она не рожала, а Лена рожала. А сейчас наоборот получилось: Катя родила, а Лена нет. От меня родила и больше не рожает. Надо опять мне заняться ею», – сказал Мохов в интервью.

 Парадокс человеческого сознания заключается в том, что те же самые люди, которые гневно осуждали Собчак за то, что она поехала к маньяку брать интервью, смотрят это видео, плюются и смотрят. Гневаются на то, что Мохов пьет вино «за здоровье» Собчак, и все равно смотрят.

По этом поводу очень хорошо написал политолог Илья Гращенков:

«Вокруг интервью скопинского маньяка для Собчак, поднялась волна: «введите цензуру!». Это, конечно, хорошо, но прям предчувствую, что в итоге введут ее в отношении каких-нибудь ютубов и тик-токов в целом, а не маньяков в частности. Как в ответ на теракты в 2004 отменили губернаторские выборы.

Давайте честно: не было бы зрителя, не было бы и интервью. В 2020 на экраны вышел художественный фильм «Чикатило», к примеру. Да, людям интересно посмотреть, как эти тихие соседи и простые обыватели оказываются оборотнями и монстрами. А вдруг рядом с вами живут такие же вот Моховы?

Да и потом, по центральным каналам ежедневно показывают ток-шоу с примерно таким же уровнем гадости. Ровно потому, что народ – смотрит, смотрит массово, пристально, подсев на иглу этого безумия, ожидая, что каждая передача пробьёт очередное дно. Да, в итоге его пробила Собчак, ну так она плоть от плоти всего этого телешлака, деградировавшего ещё во времена популярности шоу «Дом-2».

Впору, наконец-то, предъявить всем этим телеменеджерам, что воспитали аудиторию падальщиков, любящих сюжеты с душком. Если и вводить цензуру, то запрещающую все эти отупляющие шоу-программы, от всяких стирок до голубых огоньков. Тогда, глядишь, на интервью скопинского маньяка не кликнет никто, кроме пары сотрудников института Сербского и будет тогда теледива вроде Собчак портить себе карму, интервьюируя подонков?

Поэтому, сначала – лечим само общество, а потом уж думаем над призывами к цензуре. Иначе скоро этот маньяк у нас сам станет телеведущим на каком-нибудь ток-шоу…»

А писатель Алина Витухновская высказалась еще более определенно:

«Мне, признаться, кажется некоторым лицемерием все это публичное осуждение интервью с маньяком. По сути это обычная мировая журналистская практика, обычная работа, разоблачение, анализ и бизнес в одном флаконе.

Форма подачи, конечно, россиянская. Эта голубая кофточка (заметьте, верноподданная Собчак бессознательно стремится приблизиться к образу “Путина-тетки” (советской тетки). Это гримасничание, призванное изображать отсутствующие чувства. Этот “хороший” следователь (образ патерналистского отца для загулявших и неразумных детей (двух девочек-жертв).

И так далее. И тому подобное.

Единственное но. Дно пробила не Собчак. Здесь, повторюсь, она не делает ничего особенного. Дно пробила вся Россия. И “перевод стрелок” на “плохую Собчак” — не более чем репрессивный перенос.

 А маньячок — типичный пожилой россиянин… Таких в каждом доме с десяток. А у кого-то и за стеной расположился. Просто вы не всех знаете. А верней — знать не хотите…»