Сразу два скандала произошли на процессе по делу об убийстве Анны Политковской, как только свои доказательства начала предоставлять защита подсудимых. Выяснилось, что кто-то умышленно “урезал” детализацию телефонных соединений журналистки в день убийства и что труп Политковской был обнаружен раньше, чем она, по версии следствия, была убита.
На то, что детализации поступили в суд в “оскопленном” виде, обратила внимание адвокат потерпевших Карина Москаленко. Как выяснилось, суд запрашивал билинг Политковской за 3, 4, 5, 6 и 7 (день убийства) октября 2006 года. В таблице, пришедшей в суд, разговоры обрываются 7-го в 14.46, несмотря на то что еще около 1 часа 20 минут журналистка была жива и разговаривала с сыном.
— Мы просим продолжить детализацию, — заявила Москаленко. — Это очень важно для установления маршрута Политковской.
Тут поднялся подсудимый Сергей Хаджикурбанов, бывший убоповец (обвиняется в организации преступления), и сообщил, что есть программа, благодаря которой можно вообще полностью просчитать маршрут человека не только исходя из точек соединения, поскольку сотовый регистрируется автоматически. И что в милиции в управлении “К” есть специалисты, которые могут в этом помочь.
— Вы пройдете маршрутами одного Махмудова и второго Махмудова и поймете, где они были точно.
— Это просто затягивание процесса и создание непонятного ажиотажа! — взвились прокуроры.
Но подсудимых поддержали и адвокаты потерпевших: “Несмотря на то что мы формально находимся на стороне обвинения, мы не поддерживаем его позицию. Для нас важно, чтобы были привлечены к ответственности виновные”.
Весь день стороны спорили и о том, что можно делать защите подсудимых. Получалось, что из того, что они заготовили на этот день, — практически ничего. В итоге присяжные пробыли в зале не более 10 минут. Им успели только показать уже продемонстрированную ранее прокурорами раскадровку с камер видеонаблюдения. Следом за этим адвокат Джабраила Махмудова Мурад Мусаев хотел зачитать присяжным выдержки из рапорта об обнаружении преступления, составленный сотрудником милиции. Убийство, по версии обвинения, было совершено в 16.07. Но в рапорте написано, что в 16.06 уже был обнаружен труп журналистки. (В деле, кстати, фигурирует время 16.20 — момент, когда убитую впервые обнаружили жильцы дома.)
Однако обвинение категорически воспротивилось тому, чтобы этот документ был зачитан присяжным, поскольку он является процессуальным и это запрещено законом.
— Это будет основанием для отмены решения суда, — предупредили прокуроры. И судья с ними согласился, пообещав защите, что вызовет сотрудника, который этот рапорт составлял, чтобы он объяснил, в чем именно дело.
Адвокаты считают, что в деле либо имеется ряд фальсификаций, в том числе и этот документ, либо сотрудник написал правду, а значит, он мог видеть убийцу.
— Это теория заговора, — прямо заявил Мурад Мусаев. — Мы не сомневаемся в причастности к убийству сотрудников и МВД, и ФСБ.
— Правильно, именно поэтому они и на скамье подсудимых, — парировали гособвинители.
— Да только не те, что нужно, — усмехнулся адвокат.
Лина Панченко