Убийства корреспондента Первого канала Ильяса Шурпаева и председателя ГТРК “Дагестан” Гаджи Абашилова связаны между собой и адресованы руководству федеральных телеканалов. Версия обозревателя “МК”.
Версия дилетантов
Ильяса Шурпаева убили примерно в 2 часа в ночь на прошлую пятницу. Обстоятельства преступления — ребус, который оперативники пока не разгадали. Убийцы непоследовательны, и невозможно сразу понять — профессионалы они или дилетанты. Причина смерти Ильяса Шурпаева пока точно не установлена. Экспертиза исследует три фактора — удушение (брючный ремень обнаружен на шее жертвы), ножевые ранения (одно в грудь, два в шею) и (самое маловероятное) отравление угарным газом при пожаре.
Кажется, все говорит о том, что преступники — дилетанты. И убивать Шурпаева они не собирались. Взять хотя бы поджог квартиры. По предварительной версии, он был совершен для того, чтобы скрыть следы преступления. Очаг возгорания находился в комнате, где лежало тело Шурпаева. Никаких воспламеняющих средств типа бензина преступники не применяли. Подожгли квартиру около 2 часов ночи в Москве на последнем этаже 17-этажного дома. Очевидно было, что дым кто-нибудь сразу же заметит, а пожарники в ночи прилетают за полчаса. При этом убийцы даже не удосужились снять брючный ремень с шеи жертвы.
Пропал телефон Шурпаева. Логично предположить, что трубка у Ильяса была дорогая и понравилась двум гопникам.
О непрофессионализме преступников говорит и тот факт, что они убивали Шурпаева двумя способами — били ножом, душили ремнем. Киллер пришел бы с пистолетом или выбрал какой-нибудь один способ. Но эти же самые обстоятельства могут свидетельствовать и о профессионализме преступников.
Версия профессионалов
Об убийцах пока мало что известно. И это притом что Шурпаев скорее всего знал их лично (сам впустил, предупредив консьержку). И консьержка общалась с ними и даже вроде бы проверила у одного из посетителей документы. По нашей информации, гость предъявил консьержке не паспорт, а какое-то удостоверение, возможно, липовое.
Есть предварительная версия, что сначала Шурпаев был насмерть задушен, а удары ножом были нанесены уже по трупу. Возможно, это было сделано для пущего эффекта. Который, кстати, и был достигнут.
Кроме телефонной трубки и ноутбука из квартиры вроде бы ничего не пропало, но эта кража существенно замедлила ход расследования. Одно дело просто проверить электронную почту, переписать с дисплея последние исходящие и входящие звонки, а другое дело — ждать биллинг от сотового оператора.
Теперь обратимся к поджогу. Для чего он был нужен профессионалам? А только для того, чтобы тело корреспондента обнаружили как можно быстрее и максимальное количество народа. Ильяс Шурпаев уже переехал из Махачкалы, но в Москве еще толком не обосновался. У него и эфиров-то пока не было. Говорят, он работал с лингвистом, исправлял акцент. Сколько времени могло пройти, пока Ильяса хватятся? День, а может, и сутки. А преступникам было нужно, чтобы новость об убийстве корреспондента Первого канала появилась уже к утру. Для этого они и “обозначили себя огнем”. И гарантировали новость. У информационных агентств сразу появилось несколько потенциальных источников. Кроме милицейских оперов еще и пожарники. Не те, так другие сольют информацию в прессу.
А теперь предположим мотив преступления.
PR прямого действия
Для чего преступникам нужно было, чтобы весть об убийстве Шурпаева появилась в эфире как можно скорее? А для того, чтобы подготовить информационное поле для второго убийства, случившегося меньше чем через сутки в Махачкале, — расстреле председателя ГТРК “Дагестан” (подразделения ВГТРК “Россия”) Гаджи Абашилова. Дуплет всегда громче одиночного выстрела. А уж убийство Абашилова точно не было спонтанным. О тщательной подготовке говорит хотя бы тот факт, что киллеры располагали автоматом Калашникова и приобретенной для этого случая автомашиной, которую они и бросили вместе с оружием в полутора километрах от места преступления.
Кажется, ни милиция, ни зрительская аудитория не связывают между собой эти два убийства. Но я точно знаю, кто эти убийства связал сразу и намертво, — люди из руководства главных каналов страны. Пусть негласно, неофициально, неосознанно, но они рассматривают эти два убийства как одно целое. Возможно, именно этим людям и было направлено бандитское сообщение. И смысл его в следующем.
Первая заповедь политтехнологов — если событие не показали по телевизору, значит, и не было никакого события. Не надо иметь семь пядей во лбу, чтобы усвоить эту циничную максиму. Террористическое подполье еще со времен Удугова успешно осваивало медиапространство. Но в последние годы у мятежников появились серьезнейшие проблемы. О них перестали рассказывать по телевизору. Кого бы они ни убивали в том же Дагестане или Ингушетии — телевизионная картинка только хорошеет. А вселенское зло на главных каналах страны представляют исключительно пьяные деграданты, режущие почем зря своих жен, мужей, детей и соседей. Это теперь выдается под маркой национальных сенсаций. Невменяемое быдло вытеснило из эфира настоящих злодеев — вооруженных, организованных и непьющих. Закон запрещает брать интервью у террористов, но ни один закон не заставляет телевидение отрицать само наличие террористического бандподполья.
Отсюда и мотив убийства Ильяса Шурпаева и Гаджи Абашилова. Об убийстве своих сотрудников телевидение не сможет промолчать или сказать вскользь, как об убийстве чеченских, дагестанских или ингушских милиционеров. Вот что пытаются донести бандиты: не хотите рассказывать об убитых нами милиционерах и военных, придется рассказывать о себе — сначала на Первом канале, потом на втором. Такой вот PR прямого действия. И я знаю, что телевизионщики поняли этот мессидж, хотя публично они в этом никогда не признаются.
Вадим Речкалов