Сослуживцы матроса Дмитрия Гробова, работники завода, где построена “Нерпа”, и его родные категорически не согласны с версией военно-следственного управления следственного комитета при прокуратуре России, по которой он без всяких на то оснований включил систему пожаротушения на АПЛ.

Последнее слово в этой трагедии, разумеется, скажет суд на основе тщательного расследования. Но мнения тех, кто пострадал в трагедии на лодке, и самых близких подозреваемому людей сбрасывать со счетов тоже не следует.

Моряки, рабочие и инженеры с “Нерпы”, которых сейчас лечат в госпитале, узнали версию прокуратуры в ночь на пятницу. И тут же позвонили корреспонденту приморского издания “Известий” на мобильный, попросили приехать, еще раз выслушать их.

– Пожалуйста, запишите и опубликуйте дословно то, о чем мы сейчас скажем, – с этой просьбы начал разговор старший мичман с АПЛ “Нерпа” Александр Вахрушев. – Мы хотим, чтобы правда была установлена.

С моряками, ушедшими из госпитальных палат в “самоволку”, мы говорим на улице, впотьмах, на сильном ветру.

– Сегодня днем (в прошедший четверг. – “Известия”) у нас на лодке следователи проводили следственный эксперимент, где в качестве подозреваемого фигурировал наш сослуживец Дмитрий Гробов, – продолжает моряк, который отказался назвать свое имя и звание. – Дима успел сообщить нашему сослуживцу, что на него оказывается сильное давление. Его задержали после суточного дежурства и двое суток не давали спать. Сейчас Димку выставляют каким-то дебилом, который смог, играя на пульте, запустить систему.

Мы считаем, что в сложившейся ситуации, когда чуть ли не называется планируемая дата установления виновников аварии, экипаж лодки просто обливают грязью. Знаем, что нашего командира хотят снять. Мы уже написали рапорта о том, что с другим командиром в море не пойдем. Обвинение нашего сослуживца в произошедшем мы считаем по меньшей мере надуманными. Он прекрасно знает одну из основных заповедей подводника: “Не твое – не тронь!”

Специалисты Амурского судостроительного завода, где построена “Нерпа”, версию следственного комитета тоже отметают.

– Чушь какая-то, – говорит один из заводчан, рассудительный, спокойный Дима, который тоже был на лодке во время аварии, – запускает якобы систему, потом, поняв, что он натворил, хватает ПДА и несется в первый отсек, потому, дескать, и остался жив? Он был на четвертой палубе, он трюмный… Где расположена та палуба, а где первый отсек? Я сам сидел у этого люка и не успел выскочить в первый отсек. А вахтенный журнал они смотрели? Там все сбои в этой системе записаны, и что компьютер “вис” тоже отражено. Он, Гробов, что, ненормальный? Или жить не хотел? Решил свести счеты с этой жизнью и с собой несколько десятков жизней унести? Газ в отсек был подан моментально. И какой-то ужасающей концентрации. Я так, к примеру, второй газовой атаки уже не почувствовал. Был без сознания.

– Димка по контракту уже больше трех лет служит, – ежится на осеннем ветру Александр Вахрушев. – У него за плечами “автономки”. Чего же нас позорить-то так на весь мир заранее? Ведь следствие пока идет. Мы что, совсем необразованные люди? Вы посмотрите, да у нас у каждого ноутбук есть, и все эти бредни мы читаем.

Личных причин пустить фреон у Дмитрия Гробова тоже не было. Он совсем недавно женился. Четырехмесячная Ксюша очень похожа на папу.

– Ничего не знаю, – уже не может плакать молоденькая Ольга Гробова, жена Дмитрия. – Кто что расскажет, то для меня это и есть правда. Диму уже во многих СМИ обвиняемым называют, а следователи меня успокаивают, говорят, что никакого обвинения ему не предъявлено, пока идет разбирательство. Он в понедельник, когда домой пришел, очень плохо спал, у него сильно болела грудь.

Теща Дмитрия работает на судоремонтном заводе “Звезда”, специалисты которого были на “Нерпе” во время трагедии. Она просит меня называть ее Ириной.

– Мне со “Звезды” уже звонили, сказали, что кто-то распространил письмо в поддержку моего зятя, – рассказывает она. – Димка наш в этой страшной трагедии просто стрелочник. Может, из-за фамилии? Хотя мы к ней сразу же привыкли. А вообще на лодке его все Святом зовут. Он же всегда там, где помощь нужна. Денег одолжить? Пожалуйста! У них же на экипаж деньги лишь раз в три месяца приходят. Это хорошо, что мы здесь живем и им помогаем, а как девочки, у которых родные на Западе выживают?

Родители Дмитрия Людмила Ивановна и Михаил Валерьевич живут в башкирском поселке Магинск. Верить в то, что их сын совершил преступление, они тоже не хотят, о произошедшем на “Нерпе” говорят неохотно.

– Военным он решил стать еще в 8-м или в 9-м классе, – вспоминает Михаил Валерьевич. – Но получилось так, что поступить смог в гражданский техникум. После первого курса Дмитрия призвали на флот. Он этому был рад и очень этим гордился.