Грант на развитие КФХ на Ставрополье легко завоевать, но трудно получить
Эта история потрясает глубиной человеческого падения, слепотой бюрократического аппарата и мнительностью банковских клерков. Житель села Преградного на Ставрополье Александр Устименко не смог получить выигранный им грант начинающего фермера на полтора миллиона рублей, потому что «Россельхозбанк» заподозрил его в финансировании терроризма и отмывании доходов. По таким же странным причинам отказано еще семерым победителям конкурса краевого Минсельхоза.
«Жаба душит»
Александр Устименко, седовласый мужчина с властными нотками в голосе, очень расстроен. У него пропали ключи от Daewoo Matiz. «Я на нем воду возил на дачу, – отчаивается он. – То есть как на дачу. Это бывшая нефтебаза. Мне ее дали, и я хочу там развести до 50 голов коров».
Александр Дмитриевич рассказывает более чем убедительно. 30 лет он занимается животноводством в личном подсобном хозяйстве. Когда-то держал до 25 свиноматок. «Их отравили, и они подохли. Все 70 голов», – мрачнеет он.
Может быть, отравили соседи, которым в частном секторе мешала вонь навозной жижи из-за забора? О, нет. Бери выше. Александр Дмитриевич уверен: «Жаба душила высшее начальство. Не хотят они, чтобы я развивался».
Житель села Преградного Красногвардейского района показывает сертификат, выданный министром сельского хозяйства Ставропольского края, который подтверждает право Александра Устименко на грант по программе «Поддержка начинающих фермеров» на 1 млн 494 тысячи рублей. А следом демонстрирует ответ банка.
Террорист номер один в Преградном
«Россельхозбанк» получил эксклюзивное право осуществлять финансовые операции по обслуживанию денежных средств государственной программы для начинающих фермеров. Чтобы получить грант, обязательно нужно открыть счет именно в этом банке. Ни «Сбербанк», ни любой другой отношения к программе поддержки фермеров не имеют.
Но когда Александр Дмитриевич обратился в Красногвардейский офис «Россельхозбанка», клерки отказались открывать счет на его имя!
Он предоставил туда и данные о регистрации в качестве индивидуального предпринимателя, и справку об отсутствии задолженности из налоговой службы, и разрешение администрации села на межевание участка под КФХ.
Все эти документы оказались никчемными бумажками, когда в дело вступила служба безопасности банка. Отказ мотивирован подпунктом 5.2 пункта 5 статьи 7 ФЗ «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма».
В этом пункте говорится о том, что кредитные организации вправе отказаться от заключения договора банковского счета, если подозревают, что по счету будут совершаться операции «в целях легализации (отмывания) доходов, полученных преступным путем, или финансирования терроризма».
Что бы это значило? «Россельхозбанк» опасается, что грант получен преступным путем? Или что фермер из Преградного потратит его на финансирование ваххабитов? А может быть, Александр Устименко – это известный криминальный авторитет?
Палки в колеса импортозамещению?
Сам несостоявшийся фермер строит конспирологические версии, что решение в банке принято через влиятельных родственников главы села Романа Пореченкова. Это по его велению, уверяет Александр Дмитриевич, отравили свиней, украли ключи от иномарки, подожгли траву около дома, отвязывают коров, отваживают работников КФХ и охотятся за сертификатом на грант.
«Как же так? – вскипает негодование. – В стране объявлена стратегическая цель на импортозамещение. Житель села вызвался выращивать 50 коров, выиграл правительственный грант. А тут ему вставляют палки в колеса? Кто положил глаз на его будущую ферму? Кто хочет подмять под себя ничейные выпасы?»
Роману Алексеевичу задаю простой вопрос: «Почему не поддерживаете фермера?»
Глава Преградного старается отвечать тактично. Разрешение на межевание участка имеется. Но у Устименко нет денег – не то что на развитие хозяйства, а даже на проведение межевых работ, чтобы этот участок себе оформить. За два месяца он даже не попытался это сделать.
Историю о том, как в Степновском районе оставляли в дураках дагестанских чабанов,которые межевали участок, а потом его арендовали казаки, корреспонденту КАВПОЛИТа уже доводилось слышать, так что это не аргумент.
Специфическая занятость
Но Роман Пореченков приводит и другие факты, которые заставляют посмотреть на ситуацию с начинающим фермером с другого ракурса.
14 коров на самом деле у него никогда не было, а трех-четырех коров раньше держали в каждом дворе. От этих несчастных животных, которых Александр Устименко в жару не поит, как следует, страдает вся округа. Жалоб лежит целая кипа. Он заплатил уже больше штрафов за нарушение правил выпаса и прогона сельскохозяйственных животных, чем стоят нормальные цепи для привязи.
– Три года назад он обратился с просьбой держать ЛПХ на бывшей нефтебазе ликвидированного в 2000-х годах колхоза «Путь коммунизма», – рассказывает Роман Алексеевич. – И мы ему дали эту возможность, потому что если земля пустует, зачем препятствовать. Он не планировал ничего дополнительно разводить. Просто из ЛПХ перевел коров туда. Это удобно, потому что меньше надо чистить. Нефтебаза была оканавлена, поэтому достаточно запустить туда поголовье, и оно никуда не уйдет. Вокруг нефтебазы есть около 100 га выпасов. Там пасется одно из четырех сельских стад. А КФХ Устименко зарегистрировал всего три месяца назад.
Александр Дмитриевич, по словам главы села, «странный человек». На работу к нему никто не хочет идти. Всему виной «специфическая занятость». Он тащит домой и на нефтебазу со свалки всякий мусор. Не только металл, доски или стекло, как делают некоторые сельские «бизнесмены», а все подряд.
В сказанном убеждаюсь лично, побывав «в гостях» у начинающего фермера. Его двор трудно отличить от мусорного полигона. Кругом пластиковые бутылки, прелые яблоки, помидоры, грязные вещи, обломки мебели и старые люстры. А вот и Daewoo Matiz дамской розовой расцветки. Выглядит он так, словно ключей от него никогда и не было, а притащен он оттуда же, откуда и все остальное «добро».
«Это не мусор, – убеждает несостоявшийся фермер. – Это мои бытовые отходы, которые я просто не успеваю вывозить, и стройматериалы. У меня нет денег на строительство коровника. Только пенсия в 9 тысяч рублей. К тому же я кредит на 80 тысяч взял, купил трактор. Поэтому доски привожу с мусорки. Это золотое дно!»
Забыть смрадный хоздвор, в котором обитают утки, куры и облепленная мухами корова, уже не получится. Остается лишь сожалеть, что три подворья размером более 15 га волею случая достались «странному человеку» со «специфической занятостью».
Такая же картина – на нефтебазе, вокруг которой, запутавшись в карагачах, маются еще две коровы с теленком и бык.
Одну лишь одну положительную характеристику дают «фермеру» в администрации села: он никак не может быть связан с терроризмом или отмыванием преступных доходов. Полжизни проработал в колхозе, а потом торговал на рынке. Всегда на виду и вне подозрений. Единственное, что он мог отмывать – это вещи со свалки.
Гранты только для сумасшедших?
Как же такой «странный» и «специфический» фермер выиграл грант? Почему комиссия Минсельхоза из 12 человек, включая представителя «Россельхозбанка», не проверила, в каком состоянии находится его хозяйство?
Оказывается, за ходатайством он обратился не в сельскую администрацию, а в районную. Там был большой дефицит претендентов, поэтому хватались за каждую кандидатуру. Дали ходатайство и помогли разработать первоначальную документацию для создания КФХ.
От Преградного больше ни один из фермеров не участвовал. Не потому, что их нет. Просто многие уже обожглись на государственной поддержке фермеров. Как рассказали специалисты сельской администрации, до сих пор к некоторым ходят следователи с понятыми и выясняют, куда были потрачены неучтенные копейки. Поэтому с грантами люди предпочитают не связываться.
Фермеры против «Россельхозбанка»
Эта «специфическая» история, может быть, и не стоила бы нашего внимания, если бы не одно обстоятельство. На Ставрополье «Россельхозбанк» этим летом отказался открыть счет еще семерым фермерам из 152-х победителей краевого конкурса. Всего было подано 186 заявок.
Кредитная организация взяла на себя функцию последней инстанции, определяющей, кто достоин государственного гранта на развитие фермы, а кто нет.
И ладно, если бы банк оценивал реальное положение фермеров. Но он предъявляет им странные претензии. Отказы мотивированы «внутренними нормативными актами банка». Их клиенты, как разъяснили представители банка на запрос Ассоциации крестьянских (фермерских) хозяйств и сельхозкооперативов Ставропольского края (АККОР), должны «предоставить документы, подтверждающие соблюдение порядка государственной регистрации, правоспособности и ведения бизнеса».
Но эти же документы требует и грантовая комиссия. В этом году в ее составе был представитель «Россельхозбанка» – начальник отдела по работе с клиентами микробизнеса Ставропольского филиала Александр Долин. Что же он сразу не отказал участникам конкурса?
Как рассказал корреспонденту КАВПОЛИТа исполнительный директор АККОР на Ставрополье Валерий Зеленский, ассоциация фермеров и Минсельхоз края обращались с жалобой на банк в прокуратуру. В ответ они получили отписки.
Но опускать руки победители конкурса не собираются. 14 сентября состоитсярассмотрение иска к «Россельхозбанку» первого фермера – Валерика Симоняна из Грачевского района. Он попытается оспорить отказ банка в открытии счета. За ним уже назначены судебные заседания по искам победителей конкурса Александра Афанасова из Ставрополя и Вячеслава Токарчука из села Николо-Александровского Левокумского района.
Сколько же будут длиться эти тяжбы? Фермерам на реализацию бизнес-проекта по условиям гранта дается всего лишь полтора года. Потом их право на полтора миллиона господдержки аннулируется.
Складывается странная ситуация. Государство хочет, чтобы сельское хозяйство быстрее развивалось за счет КФХ, и выделает на это деньги. Но их придерживает, надо полагать, не без выгоды для себя, кредитная организация, которой предоставили эксклюзивное право передавать эти средства селянам. Все это напоминает ситуацию 90-х годов, когда пенсионеры получали свои обесцененные инфляцией копейки с задержкой на полгода, а кто-то на этом делал большие состояния.