Александр Коновалов, президент Института стратегических оценок, рассказал телеканалу “Россия-24” о возможных версиях причин и вероятных последствиях случившегося в Норвегии. Он вышел на связь по телефону.

– Среди версий, которые как считает норвежская пресса, следствие будет отрабатывать курдский след – это радикальный исламист Мулла Крекар, который угрожал политикам королевства расправой за его уголовное преследование. И ливийский след – Норвегия с первого дня участвует в бомбардировках Ливии, и норвежские ВВС наносили, в том числе, удары по резиденции самого Муаммара Каддафи. Вам какая версия кажется наиболее правдоподобной?

– Я бы не стал разделять ливийскую и афганскую версии. Идет война уже много лет. Она не закончилась с этими терактами, которые произошли накануне в Осло. Это война с радикальным исламизмом. Это война продолжается, и не зря в репортаже на телеканале “Россия-24” прозвучала аналогия с событием 11 сентября 2001 года. Вспомните, как падали башни-близнецы. Здесь тоже очень важный деловой район. Норвегия – очень важный центр Запада, одна из самых стабильных, нефтедобывающих стран. И там, где меньше всего ожидают, где больше всего принесет ущерб системе западных ценностей и западной экономике, там этот удар и наносится.

– Какой конкретно вред политической и экономической системе может нанести именно этот удар? Можно ли спрогнозировать, как это отразится на политической ситуации в стране и во всей Европе?

– Это напоминание о том, что спрятаться нигде нельзя. Что никакая армия, никакие спецслужбы тебя не защитят. Никакое финансовое благополучие не является надежным и устойчивым, когда против тебя выступают такие радикальные исламистские силы, которые пойдут на людские жертвы во имя того, чтобы раскачать и разрушить эту систему. Это, можно сказать, форма третьей или четвертой мировой войны. Это глобальный конфликт. И Норвегия выбрана неслучайно – с одной стороны это удобное место, где не подозревают, что может случиться подобное, с другой – это очень чувствительная точка для западной Европы, для западноевропейской экономики, для мировой экономики и для стабильность. Это очень демонстративная и серьезная акция. После таких случаев бывают последствия и похуже, как например, после взрыва башен-близнецов – обрушилась Нью-Йоркская биржа (она на несколько дней была закрыта), значительно подскочила безработица, экономические потери составили многие миллиарды долларов. Здесь, я думаю, будет что-то похожее.

– Одним из основных подозреваемых, которого, во сяком случае, чаще всего сейчас упоминают, это высокорослый, светловолосы мужчина, по виду явно скандинав, как сейчас стало известно, норвежец. Который был задержан на том самом острове Утейа, где он в костюме полицейского открыл стрельбу по детям оздоровительно лагеря. По словам очевидцев, его видели и в центре Осло незадолго до взрыва. Тут видна вербовка лиц, похожих на местное население. Это же не похоже на тактику исламских террористов?

– Почему же не похоже? Это очень даже похоже! Вспомните Северный Кавказ. Там тоже появляются время от времени вполне славянской внешности люди, учувствуют в терактах и организуют их. Идеология – это такая вещь, которая действует на людей разных этнических принадлежностей и разных национальностей, и, может быть, разных вероисповеданий. Это идеология. И ей подвержены все – и мусульмане, и христиане – кто угодно.

– Давайте напомним зрителя об истории взаимоотношений Ливийской Джамахирии с террористами и с террористическими организациями. Вспомнить стоит взрыв пассажирского самолета над шотландским Локерби в 1988 году. Взрыв устроили ливийцы, среди них был сотрудник ливийских спецслужб. И Муммару Каддафи пришлось фактически это признать, выдать их.

– Безусловно. В тот момент вообще Ливия была чисто террористическим государством. Дело в том, что ливийские посольства – это были центры распределения взрывчатки и планирования терактов. Вспомните взрывы на дискотеке в Берлине. И Локерби никто бы никогда не расследовал, если бы он немножко не опоздал с вылетом из Лондона – оставленный багаж должен был взорваться, когда самолет летел над Атлантикой, и фрагменты должны были остаться на большой глубине. Но он опоздал с вылетом и взорвался над сушей. Таким образом нашли все необходимые доказательства.