Спустя 30 лет после принятия конвенции ООН против пыток Россия остается государством, в котором эта проблема не решена.
Сегодня исполняется 30 лет со дня принятия международной Конвенции ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания. В 1997 году 26 июня было объявлено Генеральной Ассамблеей ООН Международным днем в поддержку жертв пыток. Согласно опубликованному в мае этого года докладу международной правозащитной организации Amnesty International, пытки и издевательства остаются острой проблемой в мире. Наибольшую обеспокоенность правозащитников вызывает ситуация, сложившаяся в Мексике, Филиппинах, Марокко, Нигерии и Узбекистане. Но и в России, которая присоединилась к Конвенции в 1984 году, пытки стали обыденной практикой. Здесь ежегодно до 60 тысяч человек жалуются на незаконное насилие, примененное со стороны представителей правоохранительных органов.
В Москве Amnesty International и российская правозащитная организация “Комитет против пыток” провели акцию, посвященная Международному дню солидарности с жертвами пыток. Подобные уличные пикеты ежегодно проходят во многих странах мира. В российской столице акция состоялась впервые.
Пытки, негуманное обращение с заключенными и содержание под стражей в бесчеловечных условиях в России остаются широко распространенным явлением, свидетельствует председатель “Комитета против пыток” Игорь Каляпин. Ежегодно в эту организацию с просьбой о помощи и защите обращаются до двухсот человек. Однако по словам правозащитника, пострадавших от незаконных действий сотрудников правоохранительных органов в десятки раз больше – бороться готовы не все. “В 90% случаев граждане, зная о том, что, скорее всего, их заявление не будет тщательно проверено, зная, что им, скорее всего, откажут в возбуждении уголовного дела, просто никуда не обращаются”, – говорит Каляпин. Он отмечает, что почти две трети обращений в Комитет против пыток – это жалобы на действия сотрудников полиции, примерно треть – жалобы на действия сотрудников ФСИН в местах отбытия наказания. Заключенные следственных изоляторов жалуются реже. Потерпевшие рассказывают правозащитникам о том, как с ними обращались представители тех органов, которые называют правоохранительными.
– Существуют различные способы применения незаконного насилия – пыток. Известны такие, как слоник, когда надевают противогаз на человека, у которого руки скованы наручниками или скотчем связаны, либо перекрывают доступ воздуха, чтобы человек испытывал удушье, либо в шланг этого противогаза впрыскивают разные вещества. Это уже от больной фантазии полицейских зависит – туда могут нашатырный спирт, и дихлофос, и дым могут вдувать. В общем, у кого на что испорченности хватает. Есть различные способы связывания, которые невероятные мучения доставляют человеку, – это ласточка так называемая, конверт… – рассказывает о пытках, которые по сей день применяют в России, председатель Комитета против пыток Игорь Каляпин.
Но отнюдь не только физическое насилие является пыткой с точки зрения Международных организаций. Поясняет член Европейского комитета против пыток (ЕКПП) Наталья Хуторская:
– Мы привыкли говорить о пытках, представляя себе нечто ужасное – причинение страданий, мучений и так далее. А ЕКПП пытки рассматривает несколько шире и не так в лоб, если так можно сказать. Больше обращается внимания на условия содержания, на обращения, которые могут быть приравнены к пыткам или которые нарушают права человека. Скажем, большая скученность людей в спальном помещении, или в камере СИЗО, или плохие санитарно-гигиенические условия тоже могут быть приравнены к пыткам. А случаи в Казани или с Магнитским – это, конечно, крайнее проявление.
Являясь участником Конвенции против пыток, Российская Федерация обязана раз в четыре года отчитываться перед профильным комитетом Организации Объединенных Наций. Каждый раз после такого отчета Комитет ООН составляет рекомендации, обращая внимание на то, что необходимо улучшить. И уже на протяжении 16 лет Комитет против пыток ООН первым пунктом своих рекомендаций указывает России на необходимость ввести в Уголовный кодекс такой состав преступления, как “пытка”, причем в Конвенции, которую Россия подписала в 1984 году, под пыткой подразумевается действие, совершенное представителем власти. Однако эта рекомендация по-прежнему не исполняется.
– Мы, в общем говоря, много чего не выполняем из профильной международной Конвенции, в том числе и одно из базовых требований. Собственно говоря, в нашем Уголовном кодексе пытка до сих пор не криминализирована, – говорит директор Фонда Общественный вердикт Наталья Таубина. – Нет отдельного состава преступления “пытка”, нет пытки как должностного преступления. Все дела, связанные с пытками и жестоким обращением, у нас классифицируются как превышение должностных полномочий с применением насилия. Там могут быть еще какие-то отягчающие обстоятельства и статьи. Статья “Истязания”, где дается определение пыток, написана так, что по ней невозможно привлечь должностное лицо. Это статья, по которой привлекаются к ответственности люди, скажем, за какие-то бытовые разборки. Проблема продолжает оставаться актуальной и крайне серьезной, достаточно распространенной – у нас дела из порядка 40 регионов России.
Причиной распространения пыток в России Наталья Таубина считает безнаказанность и отсутствие политической воли к изменению сложившейся ситуации:
– В России подобные случаи должным образом не расследуются и, соответственно, редко когда виновные привлекаются к ответственности. На это неоднократно указывал Комитет ООН против пыток, на это неоднократно указывал Европейский суд по правам человека в десятках решений, принятых против России, где речь шла о нарушении статьи 3 – запрет пыток. И в подавляющем большинстве, наверное, за исключением одного или двух дел из нескольких десятков, вместе с нарушением запрета пыток в решениях отмечалось отсутствие эффективного расследования. Два года назад Следственный комитет создал внутри себя следственное подразделение по расследованию преступлений, совершенных сотрудниками правоохранительных органов. Но за эти два года это спецподразделение не начало работать. И каких-то реальных изменений, связанных со следствием и с улучшением расследования такого рода преступлений, мы не наблюдаем. Реформа, которую проводило МВД, никаким образом те шаги, которые в рамках реформы принимались, никаким образом проблему пыток не решали. Она не стояла как ключевая. И, соответственно, принимаемые шаги, такие как, например, повышение зарплаты или сокращение штата, или принятие нового закона и переименование милиции в полицию, они не могут изменить правоприменительную практику. Поэтому, когда нет принципа неотвратимости наказания, когда нет должной подготовки, когда запрет пыток не является ключевым в деятельности сотрудников правоохранительных органов, мы наблюдаем распространенную практику применения пыток.
Конвенция ООН против пыток и других жестоких, бесчеловечных или унижающих достоинство видов обращения и наказания вступила в силу в 1987 году. В соответствии с ее положениями страны, ставшие участниками конвенции, обязуются не только соглашаться с запретом на умышленное причинение боли или страданий (как физических, так и нравственных), но и не признавать в качестве оправдания пыток исключительные обстоятельства вроде состояния войны, политической нестабильности, чрезвычайного положения.