Иностранные шпионы проникли в компьютерную сеть американского оборонного подрядчика и украли ценные данные по вооружениям. Об этом в четверг впервые рассказали руководители Пентагона, излагая стратегию США в области кибербезопасности, которая направлена на усиление защиты интернета.

Заместитель министра обороны Уильям Линн III (William J. Lynn III) не стал называть этого подрядчика и вдаваться в детали по поводу мартовского проникновения. Он ограничился заявлением о том, что было украдено 24000 файлов, «относящихся к системам вооружений, разрабатываемых для Министерства обороны».

«Мы думаем, это была иностранная разведка», – сказал он, добавив, что такие кражи это самая обычная форма кибернападения, направленного против США.

«Наиболее распространенная киберугроза на сегодняшний день это кража информации и интеллектуальной собственности из государственных и коммерческих сетей», – заявил Линн, выступая с речью в Университете национальной обороны. Он назвал такие атаки «весьма разрушительными в долгосрочном плане».

Кражи, подобные мартовской, преследуют оборонную промышленность вот уже пять с лишним лет, сказал Линн, отметив при этом, что украденная в ходе столь изощренного компьютерного взлома информация относится «к обширному перечню важной военной техники, от систем сопровождения ракет и средств спутниковой навигации до беспилотных летательных аппаратов и истребителей Joint Strike Fighter».

Несколько недель тому назад атаке хакеров подвергся военный подрядчик компания Lockheed Martin. В ее осуществлении подозревают взломщиков из Китая. Жертвами кибернападений также становилась компания Google и некоторые другие американские корпорации. Как говорят специалисты по компьютерной безопасности, Китай и Россия обладают самыми передовыми средствами для ведения компьютерных войн.

Линн, заявивший недавно об уходе в отставку в связи с назначением на пост министра обороны Леона Панетты (Leon E. Panetta), сделал эти заявления, излагая несекретную версию долгожданной «стратегии действий в киберпространстве», которую разработало Министерство обороны.

В стратегии изложены пять основных положений о подходах Пентагона к обороне киберпространства и работе в военных сетях в ходе войны. Впервые эти положения Линн озвучил в прошлом году в своей речи, когда призвал активнее разрабатывать силы и средства киберзащиты, вести совместную работу с Министерством внутренней безопасности и частным сектором в целях обороны от кибернападений ключевых объектов американской инфраструктуры, таких как банки и системы энергоснабжения, а также взаимодействовать с союзниками в рамках создания совместных систем кибернетической защиты.

«Коллективная кибернетическая оборона поможет усилить нашу информированность о злонамеренной деятельности и повысить наши способности в области защиты от атак», – сказал он.

«Основной упор в этой стратегии, – заявил он позднее репортерам, – делается на укрепление оборонительного характера такого подхода».

В стратегии отмечается, что затрудняя успешное проведение кибератак, Пентагон надеется внести изменения в расчеты врагов Америки по поводу такого рода действий. «Если атака не производит запланированного воздействия, у тех, кто стремится нанести нам вред, будет гораздо меньше оснований для нанесения по нам ударов через киберпространство», – сказал Линн.

Он привел пример осуществляемого Пентагоном совместно с рядом оборонных компаний экспериментального проекта, призванного помочь им защитить свои компьютерные сети за счет обмена секретной информацией о самых последних типах атак и о том, как их остановить.

Но оборонительная тональность стратегии вызвала критику со стороны ряда комментаторов, которые говорят, что Соединенные Штаты чрезмерно зациклились на обороне, не уделяя достаточного внимания наступательным действиям, и не думают о том, как использовать кибератаки против врагов государства.

Выступая ранее в четверг на другом мероприятии, заместитель председателя Объединенного комитета начальников штабов генерал корпуса морской пехоты Джеймс Картрайт (James Cartwright) сравнил оборону периметра в киберпространстве с печально известной линией Мажино, построенной французами перед Второй мировой войной и с легкостью обойденной немецкими танками с фланга.

«Мы тратим 90 процентов своего времени на создание очередной системы защиты доступа и лишь 10 процентов на то, что делать, чтобы удержать их от нападения», – заявил генерал Картрайт группе военных писателей.

После объявления о принятии стратегии бывший высокопоставленный руководитель из Министерства внутренней безопасности и Агентства национальной безопасности Стюарт Бейкер (Stewart Baker) заявил Washington Times, что она его «не совсем устраивает».

«Она похожа на стратегию ядерной войны, в которой ставится задача построить как можно больше бункеров для защиты от радиоактивного заражения», – сказал он. Сегодняшние средства обороны, «и даже те, которые мы надеемся построить завтра, не помешают противнику и не лишат его возможности провести атаку», заявил Бейкер.

Линн признал, что кибернетические средства нападения опережают в своем развитии самые современные средства обороны, однако заявил, что наиболее эффективным оружием обладают только государства. Хотя зачастую очень трудно с уверенностью установить источник кибернападения, сказал он, сдержать его можно.

«Военная мощь США это сильное средство сдерживания явно деструктивных атак, – отметил Линн. – Хотя найти в киберпространстве источник нападения непросто, риск разоблачения и ответных действий для крупных стран слишком велик, чтобы начинать разрушительные нападения на США».

Террористы и страны-изгои, сдержать которых невозможно, в данный момент не обладают возможностями для нанесения таких мощных и разрушительных ударов, сказал он. «Со временем появится увязка между возможностями и намерениями», и у страны есть «окно возможностей неопределенной продолжительности», чтобы укрепить свою кибернетическую оборону», добавил Линн.