Министр Мурашко поручил срочно разобраться в ситуации семьи Колесниковых

“Миша ещё успел выбрать гроб для Ляли, а потом его забрали самого», – эта трагедия потрясла Россию. 

Трое умерших, двое в тяжёлом состоянии – таков печальный исход семейного похода на категорически противопоказанную им вакцинацию семьи Колесниковых с хутора Ленина, что неподалёку от Краснодара. В живых осталась только 13-летняя Арина, потерявшая маму, папу, бабушку. Слава богу, с самой девочкой все в порядке, так как прививки детям не делают.

Несмотря на то, что местные власти через свои каналы намекают на то, что якобы семья полным составом поехала вакцинироваться в Москву (такой вояж ,кстати, обошёлся бы самое дешевое под 100 тысяч рублей), родственница умерших подтвердила, что вакцинация проходила неподалёку – в Васюринской или Старокорсунской станицах.

И вот неожиданное продолжение истории.

Медики почему-то отказываются признавать Михаила Колесникова, главу вымершей после вакцинации семьи из Краснодарского края, скончавшимся от… коронавируса. Несмотря на то, что мужчина умер в «ковидном госпитале» и у него был большой процент поражения легких, сам диагноз, по словам его родной сестры Елены, так до сих пор официально и не поставлен.

«У брата с женой был медотвод по сахарному диабету. Плюс ещё они находились на диализе, Лялечке должны были сделать какую-то плановую операцию, тоже связанную с почками, но без прививки ей отказали в госпитализации, ну они все вместе заодно решились вакцинироваться», – рассказала «МК» оставшаяся в живых родственница.

«Слегли через неделю. У всех сразу обширное поражение лёгких. Первой в больнице умерла Ляля, за ней ее мама, бабушка Арины, за ними отец Арины Михаил, мой брат».

В живых пока остаются вторые дедушка и бабушка девочки. Семья была дружной, кубанской. Поэтому и на прививку пошли все вместе, хотя в больницу без вакцины не клали только 36-летнюю Лялю.

Михаил оставался дома последним. Он уже знал, что жена с тещей умерли. Ему становилось все хуже.

По дому металась в последнюю ночь перед отправлением брата в больницу Елена. Но она ничего не в состоянии была изменить.

«Я круги вокруг их дома наворачивала, так как Миша к себе не пускал, боялся за меня и дочку, – продолжает свой рассказ сестра. – Я то за дедушкой смотрела (на данный момент он жив – авт.), то за Мишей. Брат лежал в своей отдельной комнате, где обычно делал сам себе диализ. У них с Лялей комната специальная была для диализа, стерильная, потому что каждый раз в больницу не наездишься, поэтому они сами обычно делали эту процедуру, и очень щепетительно к этому относились. Я не знаю всех медицинских подробностей, конечно…».

В конце-концов Елена прикорнула на детских качелях. А утром, едва рассвело, забрала едва державшуюся на ногах Аришу, повезла к себе. Михаил остался ждать скорой, которая приехала только через 16 часов.

«Он в ковидном госпитале лежал на Красных Партизанах, там сплошные трупы… Я когда справку пришла о смерти получать, там ступеньки, улепленные людьми, которые тоже ждали своих покойников, в тот день что-то в районе 80 их было», – продолжает Елена.

Елена говорит что она три дня пыталась дозвониться до «горячей линии» в Краснодаре, чтобы выяснить хоть что-то по поводу смерти семьи брата, но «никому ни до кого не было дела», – сокрушается она. Несмотря на то, что Михаил находился в ковидном госпитале, коронавирус в свидетельстве о смерти ему так и не поставили. Хотя у тещи и жены он вроде бы стоял. «Сказали, что при таком большом проценте поражения у Миши вирус не выделили».

«Я даже не понимаю, чем его вообще лечили там в больнице, – продолжает Елена. – Так как те почечные препараты, что он дома использовал, мы ему с собой в госпиталь отдали, а все упаковки обратно вернули нетронутыми. У него и помпа стояла по сахарному диабету. И у Ляли тоже стояла. Знали ли об этом врачи? Может быть, если бы они были чуть повнимательнее, наших близких можно было бы спасти?», – задаёт себе один и тот же больной вопрос родственница умерших. Единственно, кого она искренне благодарит – это местные органы опеки, которые в экстренном порядке оформили бумаги о том, что Арина теперь – ее приёмная дочка.

Правозащитник Иван Мельников экстренно прервал свой отпуск в Крыму, чтобы выехать на хутор Ленина и выяснить, в чем сейчас нуждается осиротевшая семья.

«Встретили, приняли, как родного. Как это принято на Кубани. Все самое лучшее с дороги на стол, отказывайся – не отказывайся, но тарелку борща съешь».

«Семья Елены, где в данный момент живет Арина Колесникова, скажу честно, небогатая, – говорит Мельников. – Сейчас Елена в одночасье стала многодетной мамой, так как у нее своих двое детей. Муж скончался несколько лет назад. Маленькая квартирка на окраине, собирались делать ремонт… И только представьте, в такой ситуации пришлось срочно хоронить близких, да ещё и отец с матерью в тяжёлом состоянии остаются в больнице».

«Мы написали обращение к президенту с просьбой решить наконец вопрос плановых госпитализаций непривитых, – говорит правозащитник Иван Мельников. – Я всегда был ярым противником этой меры. Писал президенту на “горячую линию” о том, что нельзя лишать больных медицинской помощи при таких условиях. Это нарушение целого ряда законов, нарушение Конституции. Далеко не все могут сделать прививку по состоянию здоровья, если человек болен и ему нужно госпитализироваться планово (то есть более, чем на два дня) он имеет полное право получить временный медотвод. Если же он болен хронически, и его заболевание входит в список тех, при которых прививка противопоказана вообще, врачи не должны ставить ему ультиматум или/или. Или прививка, или ложись и умирай. В дальнейшем  это грозит увеличением случаев смертности и инвалидизации среди граждан Российской Федерации. Как в случае с семьей Колесниковых из Краснодарского края».

Между тем, министр здравохранения Михаил Мурашко поручил чиновникам Росздравнадзора разобраться в смерти семьи, которой была сделана вопреки противопоказаниям прививка.

Об этом сообщила пресс-служба ведомства.

Читайте также: Врачебная ошибка: противопоказанная прививка могла стать причиной смерти целой семьи