Легкоатлетический скандал может привести к большому взрыву
Невиданный доселе скандал в легкой атлетике: Николай Белобородов, тренер рекордсменки мира в метании молота Татьяны Лысенко, находящейся под подозрением в применении допинга, обвинил государственного тренера сборной в том, что именно Валерий Куличенко продавал спортсменкам (Лысенко и Екатерине Хороших) пищевые добавки, в состав которых входили запрещенные препараты.

Таки
официальных обвинений слышать еще не приходилось. Первая мысль: идет медицинское разбирательство, и заключения о том, что найденный препарат — допинг, никто не сделал. Из-за чего тогда сыр-бор? Вторая: если ты играешь по чьим-то правилам — играй до конца. Обвиняя государственного тренера, тренер и спортсменки прерывают игру, в которую когда-то согласились играть. Спортсмен в любом случае несет ответственность за то, что находится в его организме. И третья, шокирующая: сколько еще человек могут выступить с подобным заявлением?

Комментарий “МК” дал президент Всероссийской федерации легкой атлетики (ВФЛА) Валентин БАЛАХНИЧЕВ.

— Как во всем этом разбираться?

— Все эти вопросы рассматривает антидопинговая комиссия ВФЛА, в которую входят Олег Дмитрусенко, Николай Дурманов и Тагир Самокаев. То есть полноценная комиссия специалистов, которая рассматривает основания для применения к спортсмену дисквалификации. Но она не рассматривает отношения между противными сторонами. В данном случае Белобородов обвиняет Куличенко в том, что он продал ему какой-то препарат, название которого нам не известно, — и в результате пробы спортсменок оказались положительными. Федерация не может в этом вопросе разбираться, такой вопрос должен рассматриваться в суде. Только суд может доказать правоту той или иной стороны. ВФЛА, конечно же, озабочена этой ситуацией. И мы проведем 8 августа бюро президиума федерации, заслушаем Валерия Куличенко, не думаю, что будем заслушивать Белобородова, потому что факты он уже изложил в заявлении. И примем решение исходя из интересов федерации и сборной команды.

— Заявление от Белобородова носит официальный характер?

— Да, конечно, написано на мое имя. Письмо передано в комиссию. И об этом письме проинформировано руководство.

— Когда письмо поступило в федерацию?

— Поступило в пятницу, у нас тогда еще шел чемпионат России в Туле.

— Разбирательство не закончено, может еще быть доказано, что допинга никакого не было, зачем…

— В принципе это задача спортсмена — доказывать, что допинг он не принимал. Но в данном случае ВФЛА, вопреки тому что говорит Белобородов, очень серьезно подходит к рассмотрению этого случая, поэтому мы уже на первом этапе попросили антидопинговую лабораторию, чтобы она дала заключение. Заключение найденный препарат трактует неоднозначно. Полной уверенности нет ни в том, ни в другом случае. По нашей просьбе Дурманов обратился к независимым экспертам, это послужит основой для того, чтобы обратиться к международным экспертам, чтобы сложилась полная картина, что это за препарат…

— То есть обвинения Белобородова в том, что никто ничего не хочет делать, беспочвенны?

— Он дает оценку исходя из собственных нужд. Он думал, что мы сейчас начнем говорить, что спортсменка ничего не применяла, что она белая и пушистая? Мы очень хотим поддержать их, но нам нужны факты. Но не могут ни в Лозанне, ни в Париже, где находятся лаборатории, бросить все и заниматься только нашим делом. Требуется какое-то время. Надо быть выдержанными и получить необходимые результаты. После чего судить.

С другой стороны, сам факт продажи Куличенко любого препарата членам сборной, если он будет доказан, это вопиющее нарушение правил Центра спортивной подготовки. Спортсмены должны получать препараты только от врачей сборной команды.

— Вы не боитесь, что это может быть бомбой замедленного действия? В сборной народу много…

— Надо задать вопрос Белобородову: а сколько он пользовался помощью Куличенко? И ни разу не было никаких с его стороны замечаний, жалоб. Ко мне за прошедшие годы не поступало ни одного письменного заявления от спортсменов, уличенных в допинге, что этот допинг им кто-то давал в сборной команде. Я могу принимать решения исходя только из письменных заявлений. Поэтому думать о том, бомба это или нет, я не собираюсь. Но собираюсь сделать только одно — очень серьезно отреагировать на этот факт. Факт уличения спортсменки высшего уровня мастерства в применении допинга и серьезно реструктуризировать федерацию и сборную команду. Сборная команда по уровню своей ответственности отстала от реалий времени. Вообще спорт выпал из правового поля, в любой другой сфере деятельности, если спортсмен уличен в злоупотреблениях, он наказывается по суду. Мы же даже не имеем права заниматься расследованием. Имеем право только констатировать факты: есть в теле спортсмена допинг или нет, исходя из этого и наказывать. Когда мы войдем в это правовое поле, это, по крайней мере, даст возможность угрожать тем, кто злоупотребляет допингом, уголовной ответственностью. А для многих два года наказания сегодня — это так, что-то временное.

После этого на вопросы “МК” ответил тренер Лысенко Николай БЕЛОБОРОДОВ.

— Неделю назад в интервью “МК” вы сетовали на то, что не понимаете, откуда взялись все ваши проблемы. Что произошло — вдруг поняли: во всем виноват Куличенко?

— Мы ждали разбирательства, поэтому и молчали, не высказывали нашу точку зрения открыто. Надеялись на то, что в деле произойдут какие-то подвижки и вообще кто-то проявит заинтересованность. Хотя бы кто-нибудь позвонит и спросит, как дела.

— А зачем отказались от пробы “В”, если вообще еще не доказано, что обнаруженное вещество — это допинг?

— Берем худший случай — дисквалификация, если только по пробе “А”, то дисквалификация идет с 15 июля. Но если дожидаемся второй пробы, то, соответственно, сроки затягиваются. Мы можем потерять при самых худших раскладах и больше двух лет. А вообще — все проблемы, думаю, в том, что никто нам ничего не объяснил, во всей истории не нашлось грамотного человека, который бы подсказал, что и как сделать.

— Официально обвиняя в своих бедах государственного тренера, вы рассчитывали на какой-то сценарий. Какой?

— Будем смотреть. Да для руководства наше заявление все равно — так, мусор, пыль…

— Но все же — на что в идеале вы рассчитывали: что поднимется народная волна возмущения в рядах сборной?

— Да нет, ничего подобного я не хочу. Это наше личное дело. Наша личная борьба с Куличенко. Да и подставлять никого не хочется. И ни у кого поддержки не прошу. Есть много козырей, которые я еще не раскрыл просто-напросто. Но дороги назад у меня по большому счету нет. Надо будет как-то все равно девчонок отмывать. Куличенко говорит, что мы его в грязь втаптываем, но мы, извините, уже в грязи и вольно или невольно будем пачкать тех людей, которые в этом участвовали. Если сейчас почувствую, что опять начинается давление, придется идти дальше.