После майских праздников в Северо-Кавказском военном окружном суде Ростова-на-Дону возобновились слушания по делу экс-мэра Махачкалы Саида Амирова. Он обвиняется в покушении на убийство главы дагестанского управления Пенсионного фонда Сагида Муртазалиева. Вчера, 13 мая, в суде выступили очередные свидетели обвинения. При этом двое из них фактически отказались от своих показаний и заявили о нарушениях, допущенных во время следствия. Ранее еще двое свидетелей рассказывали о похожих нарушениях.
Судебное заседание началось с представления со стороны защиты Амирова ходатайства о приобщении к делу справки о состоянии здоровья обвиняемого. Оно постоянно ухудшается, напомнили адвокаты. Однако суд отклонил ходатайство, сославшись на то, что справка неправильно заверена.
Слив «по дружбе»
Далее выступали свидетели обвинения. Их было пятеро: начальник контрольно-ревизионного отдела дагестанского отделения Пенсионного фонда Мусалав Омаров, экс-замруководителя аппарата администрации Махачкалы Тамара Канаева, ответственный секретарь «Махачкалинских известий» Наталья Бученко, а также главы Тарумовского и Кизлярского районов Дагестана — Марина Абрамкина и Андрей Виноградов.
Первым пригласили к трибуне Мусалава Омарова. Это один из ключевых свидетелей: именно через него, по версии следствия, потерпевший Сагид Муртазалиев узнал о готовящемся покушении. А Омарову обо всем сообщил предполагаемый исполнитель — Магомед Абдулгалимов, его однокашник по юридическому факультету.
Мусалав Омаров подтвердил, что весной или летом 2012 года («не помню точно, но тепло было») Абдулгалимов сообщил ему о том, что ему поручено купить противоракетный комплекс. Якобы сначала его об этом попросил Юсуп Джапаров, племянник Саида Амиров, а потом и сам мэр Махачкалы.
– Магомед сказал, какую-то ракету собираются приобрести, – вспоминал свидетель. – Я его еще спросил: «Где ты эту ракету найдешь, это же не пистолет или автомат». Но он ответил: «Есть возможность через одного человека из Чечни».
Омаров затруднился вспомнить, как именно звали этого человека.
– Может быть, Уцик? Похоже? – спрашивал представитель обвинения.
– Ну, вроде, – ответил Омаров. – Точно не помню.
По словам свидетеля, Магомед Абдулгалимов сообщил ему о готовящемся покушении из дружеских соображений, так как знал, что тот тесно общается с Сагидом Муртазалиевым. Но желания лично встретиться ни у него, ни у предполагаемой жертвы так и не возникло.
– Сагид о встрече не просил, сказал, сам проверю по своим каналам, – подчеркнул Омаров.
Фонд преткновения
Одним из важных мотивов для вероятного покушения на убийство Муртазалиева считаются недоимки по выплатам в Пенсионный фонд, которые якобы имели махачкалинские предприятия ЖКХ. По утверждению ряда свидетелей, их контролирует Саид Амиров, и потому он не раз просил Сагида Муртазалиева списать долги. Совокупный размер задолженности, подсчитал Муртазалиев, достигает миллиарда рублей.
Глава Пенсионного фонда отказался списывать долги, – подтвердил и Мусалав Омаров.
После того, как в 2010 году Муртазалиев возглавил Пенсионный фонд, работа по взысканию недоимок стала вестись жестче, признал он. При этом Муртазалиев относился к Махачкале строже, чем к другим городам Дагестана.
– По Пенсионного фонду в республике всегда было много вопросов, – добавила позже еще один свидетель, Марина Абрамкина. – Это и понятно: бюджетные средства, проходящие через него, сравнимы с бюджетом всей республики. И важно, чтобы пенсии и пособия целиком доходили до людей. Был период, когда доходили только частично. С назначением Сагида Муртазалиева ситуация улучшилась – пенсии стали доставлять без задержек…
Во время этих слов сторонники Саида Амирова, находящиеся в зале суда, начали яростно шептаться.
– Пусть лучше расскажет, куда при Муртазалиеве деваются средства материнского капитала! – возмущался седовласый мужчина.
Что касается долгов различных предприятий перед Пенсионным фондом, то, как заявила Абрамкина, прежние руководители организации легко списывали недоимки: «по-другому и быть не могло». А Муртазалиев отказался.
В чем причины этого? Если намеки на проблемы с материнским капиталом имеют под собой основания, то подобная «принципиальность», пожалуй, легко объяснима: взыскание – отличный инструмент давления.
– По документам, самый дисциплинированый плательщик в Пенсионный фонд – это как раз Махачкала! – не согласился со свидетелями адвокат обвиняемого Владимир Постанюк. – Никакой миллиардной задолженности там нет. Обычные недоимки, по три-четыре миллиона, которые появляются в течение квартала, а потом гасятся.
Политические разногласия
Марина Абрамкина добавила и другие детали в вероятные мотивы покушения. По ее словам, Саид Амиров и Сагид Муртазалиев были давними политическими противниками. И начиная с середины 2000х годов, их противостояние только нарастало.
Из всех опрошенных свидетелей Абрамкина оказалась единственной, кто подробно смог рассказать о том, что же такое пресловутый «Северный альянс», – политическая группировка, которая, по версии обвинения, считается противоборствующей блоку Саида Амирова. По словам Абрамкиной, альянс сложился в начале 2000-х годов и объединял лидеров нескольких равнинных территорий Дагестана – Кизлярского (его главой до того, как стать руководителем Пенсионный фонд республики, был Сагид Муртазалиев), Бабаюртовского, Хасавюртовского, Тарумовского районов.
– Равнинные территории наиболее экономически развиты, и логично, что контроль над ними позволяет влиять на процессы во всей республике. Это была политическая борьба, и нашей целью было попадание во власть, расширение зон влияния, – рассказала Марина Абрамкина.
При этом во время своего выступления в суде 25 апреля Сагид Муртазалиев заявил, что вообще не состоял ни в каком «Северном альянсе» и не знает, что это такое.
Как утверждает Абрамкина, серьезный конфликт между представителями «Северного альянса» и людьми Амирова произошел в 2007 году, накануне выборов депутатов Народного собрания (парламент) Дагестана.
– От «Союза правых сил» (СПС) баллотировался Василий Наумочкин и еще несколько человек, имевших непосредственное отношение к Саиду Джапаровичу. Они и не скрывали этого, – вспоминала Марина Абрамкина. – Конфликт произошел во время предвыборной агитации – нас не пустили на территорию крупного предприятия Кизлярского района. Сослались на то, что это территория Наумочкина и, соответственно, Амирова. Дошло до стрельбы, и я вынуждена была писать заявление в милицию. Но расследование в итоге спустили на тормозах, а СПС вскоре сняли с выборов за нарушения предвыборного законодательства.
К 2008 году «Северный альянс» по разным причинам распался.
Пик противостояния между Амировым и Муртазалиевым наступил в 2012 году, когда стало известно, что в Дагестане могут быть введены прямые выборы президента. До того момента глава республики фактически избирался парламентом. И оба лидера, говорит Абрамкина, намеревались баллотироваться на важный пост, хотя документальных свидетельств тому нет.
– Их и быть не может, никаких подписей тогда не собирали, – вспоминала свидетельница. – Но команды лидеров точно готовились, разговоры в кулуарах Народного собрания на эту тему ходили. Однако даже если вызвать конкретных людей сюда в суд, они побоятся об этом рассказать.
– Что дало бы Саиду Амирову устранение Муртазалиева? – спрашивали представители обвинения.
– Контроль над территорией республики, ответила Абрамкина. – Групп влияния здесь много, но я считаю, что в период с 2006 по 2012 годы это были два главных лидера политической борьбы Дагестана, – сказала она.
Глава Кизлярского района Дагестана Андрей Виноградов в ответ на похожий вопрос выразился еще эмоциональнее:
– Если бы Муртазалиев был физически устранен, то в ближайшие 50 лет против Амирова в Дагестане никто бы и рта не раскрыл!
Между тем прямые выборы президента в республике так и не ввели. Главой региона в итоге стал фактический назначенец Кремля, Рамазан Абдулатипов, не связанный ни с Муртазалиевым, ни с Амировым.
– Есть определенные цели и у руководителей вышестоящего ранга, – объяснила данное решение Марина Абрамкина. – Не может субъект Российской Федерации принимать единоличные решения даже в таких вопросах. Для этого и есть вертикаль власти.
Все-таки мрамор
В показания Марины Абрамкиной встретились еще две любопытные детали. Так, например, она четко припомнила, что в кабинете у Амирова на стенах – мраморные плиты. Согласно же показаниям главного свидетеля, Магомеда Абдулгалимова, который якобы встречался с Амировым в кабинете, там не мрамор, а панели, стилизованные под дерево.
Наконец, как заявила Марина Абрамкина, лидер дагестанского отделения «Патриотов России» Эдуард Хидиров никогда не скрывал, что выступает в интересах и от имени Саида Амирова.
– Пригласите его сюда, я думаю, он по-человечески все подтвердит, – призывала суд Абрамкина.
Но Эдуард Хидиров уже давал свидетельские показания и в них отрицал как финансирование «Патриотов России» Амировым, так и какую-либо иную связь с ним.
– При всем уважении к Саиду Джапаровичу, он единоросс. И благодаря тому, что он авторитетный человек, партия «Патриоты России» получала в Махачкале меньше голосов, чем в целом по республике. Мы политические конкуренты, и никакого финансирования и близко не может быть. Наши контакты были исключительно в рамках совместной депутатской деятельности, – сказал тогда Хидиров.
Опять фальсификации
Если первые три свидетеля, близкие к Муртазалиеву, ожидаемо дали показания против Амирова, то следующие двое отказались от своих прежних свидетельств и заявили о нарушениях, допущенных во время следствия.
Так, например, экс-замруководителя аппарата администрации Махачкалы Тамара Канаева опровергла данные допроса, приведенные стороной обвинения.
Канаева работает вместе с Саидом Амировым с 25 декабря 1991 года. В мэрии Махачкалы она, по сути, являлась секретарем экс-главы города. Одной из ключевых обязанностей Канаевой была регистрация всех людей, желающих попасть на прием к мэру. Для этого заранее составлялись списки посетителей, а потом каждый из них получал при помощи Канаевой пропуск в здание администрации.
Как утверждает свидетельница, ни один человек не мог попасть к Амирову мимо нее: рабочий стол секретаря находится напротив двери в кабинет мэра.
Это важный момент: на нем базируется часть обвинительного заключения против Амирова. По мнению стороны обвинения, 26 апреля 2012 года Магомед Абдулгалимов и Юсуп Джапаров встречались с Амировым именно в его кабинете для обсуждения деталей покушения. Выходя оттуда, Абдулгалимов столкнулся в дверях с прокурором Махачкалы. Об этом он во время допросов и заявил следователям.
– Но в тот день ни Джапарова, ни Абдулгалимова в кабинете не было! – заявила Тамара Канаева. – Я Абдулгалимова впервые в жизни увидела только на опознании. Мне показали несколько мужчин. Я никого из них не узнала. Тогда одного спросили, знает ли он меня. Он сказал, что знает, что это я сидела в приемной Амирова. Позднее выяснилось, что это был Абдулгалимов. Но я видела его в первый раз в жизни!
К слову, протокол этого опознания в итоге так и не был приобщен к делу.
– В своих показаниях, данных во время следствия, вы признаете, что некоторые люди могли пройти мимо вас, без записи, – попытался опровергнуть слова Канаевой прокурор.
– Это было лишь в первые годы моей работы в мэрии, в конце 1990-х годов, когда я еще не всех знала! – эмоционально отреагировала Канаева. – Я специально подчеркнула это следователю. Но ему постоянно кто-то звонил во время допроса, давал указания, и я слышала в трубке слова: “Убери год” и “Подводи к Джапарову!”. В итоге следователь дал мне протокол, с которым я не согласилась. Но он надавил на меня и сказал: “Ты здесь уже 3,5 часа – хочешь еще столько же просидеть?”.
Похожая история произошла и с последней свидетельницей обвинения, ответственным секретарем газеты «Махачкалинские известия» Натальей Бученко.
В своих прежних показаниях она якобы рассказала о причинах возможного конфликта между Амировым и Муртазалиевым, а также утверждала, будто экс-мэр фактически руководил редакционной политикой газеты.
– Меня допрашивали впервые в жизни, и я очень волновалась, – признала Наталья Бученко. – Я подписала протокол не глядя. Я не могла утверждать, что Амиров руководил газетой. Все решение по публикациям принимались редакцией самостоятельно. Следователь сам многое говорил, а я думала только о том, чтобы поскорее оттуда выйти…
По словам адвоката экс-мэра Махачкалы Владимира Постанюка, показания, данные следствию Натальей Бученко, на три четверти, вплоть до запятых, повторяют протокол допроса еще одного свидетеля – члена партии «Справедливая Россия» Магомеда Багомаева. При этом ранее Багомаев с еще одним свидетелем обвинения, Алиевым, также отказался от своих показаний, сославшись на фальсификации.
Адвокат обвиняемого Владимир Постанюк так прокомментировал итоги заседания:
– Речь сегодня шла о том, что Амиров планировал занять должность первого лица в республике. Но даже свидетель признал, что кого назовет Кремль, того и поставят – вот и вся политическая деятельность. Глупо предполагать, что у Амирова на этот счет были какие-то иллюзии! Говорить надо о другом. Как утверждает Абдулгалимов, он пришел к главе в кабинет. Но есть материалы биллинга, которые по сигналу сотового телефона показывают, где находится человек в данный момент. Так вот, ни Джапаров, ни Абдулгалимов 26 апреля, в день их предполагаемой встречи, в Махачкале не находились вообще! Всё, в деле можно ставить точку! А мы тут продолжаем слушать про какую-то политику, про разногласия… Был ли сговор купить ракетный комплекс? Нет! Все эти три человека находились в тот день в разных населенных пунктах.
Следующее судебное заседание состоится уже сегодня.